В начало
Военные архивы
| «Здания Мурманска» на DVD | Измерить расстояние | Расчитать маршрут | Погода от норгов |
Карты по векам: XVI век - XVII век - XVIII век - XIX век - XX век

Кир Козмин

Перепечатано из N6 "Известий А.О.И.Р.С.". Дозволено цензурой 23 иня 1915 г. Военный цензор в г. Арханг. В. А. Всеволжский. Архангельск. Губернская типография.

Лапландия и лапландцы1.

(Из жизни Архангельского севера).

Лапландия и лапландцыЛапландия находится на Севере Европы, между 670 и 71-31 Сев. шир., граничит к северу — с Северным океаном, к западу — с Норвегией, к югу — с Швецией и к востоку — с Белым морем.

Русскую Лапландию составляет пространство, заключающееся в северной части Кольского уезда, между Кандалакшским заливом и Северным океаном, в 16.000 квадр. верст. Шведская Лапландия лежит в Норланде, а Норвежская в Дротейме.

Из рек, протекающих в Лапландии, замечательны: Варзика, при устье которой 18 сентября 1553 года погибли английские мореплаватели Вилоуба и Дерфорт близ Кегорской бухты от стужи и холода. Тела их, корабли и журнал Вилоубы на следующее лето были найдены русскими рыбаками. Затем Кема, Тана, Альтон, Луша, Питса и Умео, истекающие из озера Епари. В западной части русской Лапландии достойны внимания озеро Имандра, Пявозеро, Кунозеро, разделяющиеся на верхнее, среднее и нижнее, Пустозеро, сверх множества других.

Почва почти везде неспособна к хлебопашеству, состоит из гранитных гор, покрытых лесами, тундристая и болотная. Растительность болот составляет белый (пища оленей) и исландский мох. Последний в Архангельской губернии растет в таком изобилии, что все аптеки, находящиеся в России, могут быть снабжены запасами оного. Берег, обращенный к Белому морю, опоясывается горным хребтом, но в нем нет гор, замечательных высотою, местами же идет холмистая тундра, которою покрываются северная и восточная части Лапландии.

Климат вообще холодный и влажный, способствующий развитию цинги, которая так же гибельно действует на лапландцев, как и на беломорских наших мореходов. В восточной части Лапландии зимою теплее, нежели летом; в западной, обращенной к границам Норвегии, теплое лето сменяется сухою зимою. Из воздушных явлений, замечательны сильные грозы и яркие северные сияния.

Главнейшие произведения Лапландии суть: рыба, пушные звери, разная дичь, лес, ягоды, железо и медь; найдены также признаки серебряных руд, но они не исследованы. Сохранились сведения, что в XVII столетии этот близполярный край изобиловал драгоценными [4] камнями и жемчугом, составляющими предмет торговли. Жемчужные раковины попадаются и ныне в некоторых речках Лапландии, но заключающийся в них жемчуг довольно мелок, имеет синеватый отлив и не может выдерживать соперничества с жемчугом, привозимым из-за границы.

В шведской и норвежской Лапландии под 660 и далее к северу производится посев и жатва ярового хлеба. Русские лапландцы хлебопашеством не занимаются. Всходы начинают зеленеть в начале июня, хотя снег совершенно растаивает только в конце этого месяца; в половине июля хлеб колосится и спустя восемь дней цветет; к первым числам августа хлеб приспевает к жатве и убирается с полей. Во второй половине августа начинает выпадать снег.

У известного писателя Прокопия, писавшего в VII веке, встречаются первые известия о лопарях. Сведения собирал он от тамошних пришельцев. Лопари названы им Скрифидами. Слово скрид на лапландском языке означает лыжи. Прокопий видел одежду из оленьих шкур, т.е. точно такую, какую лапландцы носят еще и ныне.

В наших летописях лопари известны под именем Чуди; в грамотах же новгородских они названы Трефенями.

По последним сведениям (Обзор Архангельской губернии за 1913 год), общее число русских лопарей 2236 чел. В шведской Лапландии их считалось по прежним данным до 4000 ч. и в норвежской около 5000, а всего около 11.000 душ. По берегу Белого моря, в пределах русской Лапландии, находится несколько русских деревень, тянущихся от селения Кереть до губы Кандалакшской.

Язык лапландцев сходствует с финским, но русские лопари, имеющие дело с русскими промышленниками, хорошо говорят и по-русски.

Лопари суть потомки древних финнов. Кочующие по северо-западному берегу Белого моря, от Пялицы и до Св. Носа, называются терскою лопью; северо-восточные получают названия по погостам (селениям). Терские лопари приписаны к селению Поной.

Все вообще лопари роста среднего, голову имеют большую, шею короткую, глаза узкие, красновато-карего цвета, что зависит, как замечено, от всегдашнего быта в их вежах; длинные руки, выдавшиеся скулы и редкие бороды составляют отличительный их признак. Норвежские лопари отличаются от русских черным цветом, густотою и лоском волос; северные лапландцы ростом выше южных, и мускулистее и белее лицом; нос имеют короткий, голос жидкий, неприятный для слуха от употребления многих острых звуков. Шведские и норвежские образованнее, деятельнее и трудолюбивее русских и легко переносят величайшие труды и недостатки.

Характер русских лопарей, несмотря на кротость, не без недостатков: при всем простодушии они наклонны к обману. Норвежские и шведские добродушные флегматики, но возрастающая страсть к излишнему употреблению крепких напитков начинает портить и их нравы.

Зимняя одежда лапландцев состоит из печки, которая шьется из оленьих шкур, шерстью вверх, на подобие голландской рубашки, вместе с рукавицами. В большие морозы под печок надевается меховая рубашка из пыжачьих шкур (молодых оленей) или тол[5]стая шерстяная, синего и красного цвета. К печку пришивают яры (зимняя обувь), которые шьют из оленьих шкур шерстью наружу. Во время морозов они носят меховые шапки с лисьими хвостами.

Летняя одежда состоит из юны, которая имеет покрой, сходственный с печком, с той разницею, что шьется из толстого серого сукна, превосходит зимний печок длиною и снабжается большим воротником. На ней нашиваются фигуры из разноцветного сукна. Голова покрывается двуличным вязанным из шерсти колпаком красного и темного цвета. Такие колпаки носятся красною стороною наружу в праздники, а темною в будни. Летнюю обувь составляют кафтаны и сапоги и неохотно променивают колпаки на летнюю шапку. Женщины носят юбки и сарафаны. Головной убор состоит из кички, унизанной разноцветным бисером или стеклярусом; богатые украшают их даже и жемчугом. Кички очень похожи на кокошники. Сорочки украшаются подобно кичкам, с тою разницею, что последние шьются из полотна, кумача или другой ткани — с откидным подзатыльником. Девицы носят повязки и ожерелья, большею частью из красного бисера, стекларуся или янтаря, а также большие тяжелые серьги, но главное щегольство состоит в кресте довольно большого размера, который зажиточные носят на серебряной цепи. Кольца и перстни также в большом употреблении. Остальной женский наряд отличается от мужского украшениями из разноцветных лоскутьев и состоит из печка. Девицы одеваются, как и женщины. Женская летняя обувь состоит из остроконечных башмаков, загнутых к верху.

Мужчины и женщины опоясываются ремнями с пряжками, на которые нанизывают разные побрякушки, ключи, ножи и проч.; самый же ремень, судя по состоянию владельца, украшается разными бляхами или медными гвоздями. Лапландец никуда не выходит без ножа, огнива и трута.

Сверх хозяйства, занятия женщин состоят в пряже шерсти, тканье толстого сукна, выделке юбок, вязании колпаков, чулок и шитье пуховиков из тисненой равдуги2, в чем они большие искусницы.

Рыба, дичь и оленье мясо составляют обыкновенную пищу лопарей. Хлеба они почти никогда не едят, но из ржаной муки, вымениваемой у колян или беломорских промышленников за произведение своих промыслов, выпекают лепешки с примесью толченой древесной коры. Для этого мука растворяется в холодной воде. Лепешки пекутся на раскаленном железе; их едят с коровьем маслом и тресковым салом; последнее считается лакомым блюдом. Примесь в муку древесной коры делается не только для экономии, но и служит, по мнению лопарей, противоцинготным средство. Они большие охотники до соли и не едят ничего невареного. Пища приготовляется в нелуженых медных котлах, что происходит более от того, что во всей Лапландии не найдется ни одного полудного мастера. Случаев отравления не бывает, предотвращаются примерною опрятностью медной посуды, которую вычищают мелким песком, как зеркало, после каждого приготовления в ней пищи. Самая пища [6] по сварении немедленно выкладывается в деревянные сосуды, которые изготовляют сами лопари. Табаку они не курят и не нюхают.

Шведские и норвежские лопари выделывают сыры из оленьего молока и расчетливо пользуются всякими остатками от своих приготовлений. Они доят своих оленей и летом и зимой, и молоко, предназначенное для сыроделия, замораживается. Сырам такого рода придается квадратная форма. Лапландский олений сыр считают лакомством; он отличается приятным запахом и имеет в Норвегии верный сбыт за довольно высокую цену. Русские лопари о приготовлении сыра из оленьего молока не имеют никакого понятия; между тем как подобный промысел мог бы принести им несомненные и верные выгоды.

Оленье молоко отличается превосходным вкусом. По цвету и густоте оно во многом сходствует с густыми коровьими сливками и притом очень питательно.

Лапландцы, подобно многим бродячим народам, могут долгое время оставаться без пищи, за то после продолжительного голода наедаются до пресыщения без всякого расстройства здоровья.

Жилища их составляют вежи, которые устраиваются на тонких березовых шестах, покрываемых берестою или оленьими кожами, сообразно состоянию хозяина. Такие вежи имеют коническую форму, и диаметр их основания бывает от шести до семи аршин. По середине из камней устраивается очаг, на котором до самой ночи горит огонь; около него нагреваются, варят пищу и пекут лепешки. Отверстие, устраиваемое против оного на верху, служит для выхода дыма и заменяет окно, а другое наравне с землею, вместо двери. Вежи всегда наполнены дымом, и надобно иметь особенную привычку, чтобы пробыть в нем несколько часов. Пространство между стенками и окном устилается сперва рогожками, а потом оленьими кожами шерстью вверх, располагаемыми вокруг, в виде спокойного дивана. Кожи, расположенные в таком порядке, служат вместо стульев и постели; перины употребляются только зажиточными лопарями. Насупротив дверей становится ушат с водой, и невдалеке от него оставляется место, куда бросают рыбьи кости. Костей этих не убирают до снятия вежи, поэтому можно судить, сколько их накопляется. Шведские и норвежские лопари покрывают свои вежи толстым сукном. Зимние жилища состоят из землянок с крышами из дерна или хвороста. С недавнего времени стали стоить и дома.

Норвежские и шведские лапландцев можно разделить на кочующих и прибрежных рыболовов, которые на лето отправляются к морю и раскидывают свои вежи на широком берегу и по ближайшим островам. В прочие времена года охота составляет главное их занятие. Все они смелые и искусные рыбаки. Веру исповедуют лютеранскую.

У русских лапландцев может быть допущено такое же подразделение. Одни из них производят рыбный и звериный промыслы, для чего имеют собственные свои суда и рыболовные снасти. Суда, употребляемые ими, суть тройника (шняки малого размера). Совершенный недостаток соли и муки вынуждает их забирать этот товар или у колян, или у беломорских промышленников, когда последние останавливаются на местах их промыслов, взамен чего лопари отдают им рыбу и другие производства промыслов за самую ничтожную це[7]ну. К предметам сбыта принадлежат: семга, сухая треска, пушные товары и разные изделия из дерева. Ловля семги неводами и заколами на Мурманском берегу и при устья рек может быть отнесена на ценности этой рыбы к числу важнейших промышленных занятий.

Переселение лапландцев в летние жилища с женами и детьми начинается с конца апреля или с начала мая. В свободное от промыслов время они занимаются выделкой кереж, потому что зимою неудобно загибать дерево, а также и разной деревянной посуды. С 1 сентября или после первой пороши начинается откочевание от морского берега к озерам, лежащим верстах в сорока и более; перед наступлением же зимы удаляются верст от 70 до 150. Вся зима проводится в промыслах за птицами и разными пушными зверям.

Горные лопари снискивают пропитание оленеводством; заклеймив своих оленей, они отпускают их на острова или в тундры, где на приволье они дичают и не узнают своего хозяина. После первого снега хозяева отправляются для отыскания оленей по следам места их пастбищ и ловят этих животных посредством тив тана (аркан). Кережи и прочая утварь на лето прячутся в вежи, запираемые деревянными задвижкам. Честность составляет отличительную черту лопарей, и воровства между ними никогда не бывает.

Просвещение русских лопарей христианством начато преподобным Трифоном Печенгским, уроженцем г. Торжка. В настоящее время во всех лопарских погостах устроены часовни.

У терских лопарей, кочующих по реке Пурпасу, в 660 верстах от Колы, все требы исполняются духовенством села Поной или Кольским, которое дважды в год посещают лопарские погосты: зимой — около Рождества, а летом — в исходе июня.

Брачные обряды совершаются следующим образом: выбор невесты всегда делается родителями, которые платят тестю условленный калым или оленями или временною службою. Брачное торжество всегда празднуется у тестя, после которого молодые проживают у него целый год, а потом, получи награждение, отправляются в свою вежу. Ни один мужчина не может вступить в брак, пока не убьет дикого оленя. Неплодие почитается пороком.

Покойников, по большей части, погребают без гробов, что однако же зависит от качества почвы. На гранитной — труп обкладывается каменьями, и разложение его предоставляется действию воздуха; исходящий смрад разносится на значительном пространстве; при других условиях выкапывают могилу, насыпают под нею бугор, а вместо памятника опрокидывается кережа полозьями вверх. В могилу кладется любимая пища покойного, топор, огниво, весло и другие принадлежности. Ездит на олене покойного никто не имеет право.

Из погостов достойны примечания: Семиостровский, Сонгельский, Пазрецкий, Нявдемский, Печенгский, Нотозерский, Мотовский, Воронежский, Иожангский, Бабенский, Кильдинский, Масельский, Ловозерский и другие.

Богатейшие из русских лопарей содержат не более 800 оленей, между тем как шведские и норвежские имеют их от 2000 до 3000 голов. Северный олень, столь необходимое животное, служит им для езды, доставляет здоровое мясо и теплую одежду. Шведские [8] и норвежские лапландцы держат многочисленную прислугу, которая состоит, по большей части, из людей недостаточных.

Лопарь, владеющий четырьмя или пятьюстами оленей, считается человеком достаточным; при двухстах небольшое, но расчетливое семейство может жить безбедно, но при меньшем числе жизнь становится тягостною. Владеющий не более как пятьюдесятью головами присоединяет стадо свое к другому, большему, за что обязывается беспрекословно исполнять волю владельца оного и при наступлении удобного времени отправляться с ним на промыслы. По существующему обыкновению, бедные люди оставляют свои пожитки у приятелей.

В каждую кережу впрягается по одному оленю; в нее садится один человек; иногда перевозится в кережах и кладь, пудов до восьми в каждой. Обоз, состоящий из нескольких кереж, называется райдою, при котором всегда находится провожатый (райдник). При спуске поезда с крутых гор оленя прикрепляют за шею к корме кережи и таким способом соединяют несколько оленей. Чтобы кережа шла быстрее, киль ее обливают водою и замораживают, чем заменяются железные полозья. Во время нередко встречающихся метелей вся райда останавливается. Для почетных проезжающих устраиваются особенные кережи, которые обивают внутри оленьими котами шерстью наружу. Средняя скорость езды составляет от восьми до десяти верст в час, что должно отнести к неудобству кереж и упряжи. Самоеды ездят несравненно скорее, потому что сани их имеют лучшее устройство. Северный олень никогда не утопает в снегу, как бы рыхл последний не был. Упряжь состоит из длинного широкого ремня, прикрепляемого к ошейнику (кекосу), надеваемому на шею оленя и заменяющему хомут. Ремень этот пропускают между ног животного, а с боку привязывается другой ремень, употребляемый вместо возжей. Упряж и экипажи шведских и норвежских лопарей сходствуют с нашими кережами, но они называют их пулками, которые бывают длиною футов семь, шириною дюймов шестнадцать, а глубиною около восьми дюймов. Бока загнуты кверху, дно основано также на киле, передняя часть пулка обивается оленей кожей. Езда в пулках производится с такою же скоростью, как и в кережках. Человеку, не привыкшему к подобной езде довольно трудно сохранить равновесие, потому что пулком почти летает по воздуху; новичков, чтобы они не выпали, привязывают довольно крепко ремнями.

Случается, что при спуске с горы подобный экипаж бежит скорее оленя, который, запутавшись в своей упряжи, сваливается с ног, в таком случае и олень и хозяин катятся друг чрез друга до самой подошвы, но при этом вреда большого не причиняется.

Шведские и норвежские лопари при отправлении на промыслы, забирают с собой все свои пожитки и товары, оленьи рога, медвежьи, лисьи, росомашьи и куньи шкуры, пух и перья, и это все променивают на сермяжное сукно, муку, порох, табак и вино. Лопари до того пристрастны к вину, что готовы отдать за него все свои товары. Зато при переселении в зимние свои кочевья принуждены бывают для удовлетворения других потребностей распродавать своих оленей за бесценок.

Олени дичают в летнее время. Причиною тому бывает слепень (coestuns tarande), водящийся тысячами в тундре и лесах. Это насекомое не только жалит оленей, но и кладет яйца в их кожу, [9] отчего образуются свищи, которые остаются даже и на ровдуге. Приближение слепней приводит в бешенство все стадо оленей, которое старается спастись от их ужаливания в воде: известно, что северный олень очень легко плавает.

Многие из лопарей были обращены в христианство еще в княжение Василия Ивановича. Около 1556 года иеромонах Печенгского монастыря Илья, ревностный сподвижник преподобного Трифона, окончательно просветил всю русскую лопь.

Кочующий образ жизни лапландцев и неимение у норвежского правительства достаточно удобных для пасьбы оленей земель и лесов для охоты постоянно вынуждали лапландцев нарушать государственные границы владения землею, и все это вызывало со стороны русских лопарей постоянные столкновения и жалобы своему начальству на стаптывание оленями мха и вылавливание зверей в их лесах. Неоднократные требования русского правительство о разграничении и обуздании своевольства норвежских лопарей кончились уклонением под разными предлогами от исполнения таких требований. Все это вызвало наконец в 1495 году со стороны Великого князя Ионна Васильевича III приказание князьям Ионну и Петру Ушатым, собрав войско в областях Устюжемской, Двинской, Онежской и Важской, идти войною в Каяпью, или на десять рек. Князья Ушатые во время этого похода разорили все пространство от Карелии до Лапландии и присоединили к русским владениям берега Леменги. Жители их отправили посольство к Великому Князю в Москву и дали присягу на подданство.3

В 1530 году Великий княз Василий Иоаннович III дал Лапландцам милостивую грамоту, по силе которой суд над ними производился государственным дьяконом, и не наместниками4.

В течение 4-х лет шведы завладели у нас (с 1553 по 1557 год) некоторыми лапландскими погостами и хотели разорить Печенгский монастырь св. Николая, находившийся в то время против Варгова. “Твои люди” — писал Царь Иоанн Васильевич IV к Густаву Вазе — “делали ужасные неистовства в Карельской земле нашей: не только жгли и убивали, но и ругались над церквами, снимали кресты, колокола и даже св. иконы”. 1556 года ноября 22 грамотою царя Иоанна Васильевича IV лопари, кочующие у губ Мотовской и Печенгской, со всеми луговыми угодьями были приписаны к Печенгской обители с обязанностью платить оброк в пользу монастыря.

В 1581 году датский король Фридрих II начал требовать пошлины с англичан на пути их к берегам нашей Лапландии. Английская королева Елизавета, оскорбленная таким нарушением народного права, в 1583 г. писала о том царю Иоанну. Фридрих, усмотрев несправедливость своих требований, прекратил их и тем отклонил войну с Россией, театром которой долженствовала сделаться русская Лапландия.

В 1592 г. Христиан VI король датский изъявил царю Феодору Иоанновичу желание быть с ним в крепкой любви и условился о съезде послов в Лапландии. Воевода князь Семен Звенигородский и наместник Болховской Григорий Военников долго жили в Коле, но не могли дождаться Христиановых поверенных. С обеих сто[10]рон извинялись дальностью неверностью пути, бурями и снегами; с обеих сторон узнали, по крайней мере, древнюю межу Норвегии и новгородскою лопью; велели жителям прекратить споры, торговать мирно и свободно впредь до постановления письменного условия между царем и королем.

В 1601 году, в царствование Бориса Федоровича Годунова снова возникли споры между Даниею и Россиею о Кольских и Варангерских пустынях. По этому случаю прибыли в Москву послы короля датского: Эске Брок и Карл Бриске. Царь Борис Федорович отправил также с своей стороны в Копенгаген знатного дворянина Ржевского с дьяком Дмитриевым. Датчане силились доказать, что вся Лапландия составляет древнее достояние Норвегии. Христиане основывали свои доказательства на истории Саксона Грамматика и Мюнстеровой космографии, ссылался и на то, что сами русские называют Лапландию Мурманскою или Норвежскою землею. Наши возражали, что лопари еще в княжение Великого князя Василия Ивановича обращены в христианство новгородским священником Ильейю, и в подкрепление права приводили следующее предание, жившее в устах тамошних сторожилов: “Жил некогда в Карелии (Коксгольник) знаменитый владетель именем Валит или Варент, данник Новгорода Великого, муж, отличавшийся великою храбростию и силою, воевал, побеждал и хотел господствовать над лопью, или Мурманскою землею. Лопари требовали защиты от соседних северных норвежских немцев, но Валит разбил их близ того места, где ныне летний погост Варенский, и где он в память векам положил своими руками огромный камень в вышину более сажени, обвел его двенадцатью стенами и назвал их Вавилоном. Камень сей именуется Валитовым. Такая же ограда существовала на месте Кольского острога. Известны еще в земле Мурманской суда Валитовы и Валитово городище среди острова, или высокой скалы, где безопасно отдыхал витязь королевский. Наконец побежденные немцы заключили с ним мир, отдав ему всю лопь до реки Ивгея5. Долго жил славный и счастливый Валит, именем христианским Василий. Он умер и погребен в Кексюльме, в Церкви Христа Спасителя. С того времени лопари начали платить дань Новгороду и царям Московским6.

“Датчане в знак миролюбия желали разделить Лапландию с нами вдоль или поперек на две равные части. Царь Борис Федорович Годунов из любви к Христиану уступил ему все земли, лежащие на севере за монастырем Печенгским, даже предоставлял датским и российским сановникам на будущем съезде близ Колы означить границы обеих Держав.

Между тем захваты наших земель и лесов норвежскими лопарями ежегодно повторялись, что вызывало со стороны русских лопарей постоянные жалобы, и после неоднократных представлений новгородских властей о необходимости произвести разграничение Лапландии, неоднократных столкновений местного населения по этому делу в 1596 году 25 марта сделано было разграничение между Швецией и Россией. Составленный по этому предмету акт на границе Рапсуо гласит следующее: со стороны Державнейшего Государя Сигизмунда, Божьею милостью Короля Швеции, мы отряженные послы: [11] я Мавриц Иерансон из Дьюли в Бозе почивающего его Королевского Величества Штатгалтер, Гофмейстер и Судья по Валькебосской области в Остерготландии, Ганс Гансон из Маникалы, Гофф-юнкер и Ротмистр, Свен Редерсон7 из Вессбю, Главный Начальник Норландского воинства, и Герт Иестинг, Секретарь, сошлися с посланными от Великого Государя Царя и Великого Князя Федора Ивановича, Самодержца Всероссийского и многих других государств обладателя, Воеводами: Штатгалтером Цацкого Иермолахом Федоровичем Корробоа и Дьяком Афанасием Вильголинзин Малигена, дабы, во исполнение мирного трактата, по изветам старых обывателей исследовать бывшую издревле границу между Государями Королем Швеции Сигизмундом и Великим Государем Царем и Великим Князем Федором Ивановичем, Всероссийским Самодержцем, при чем установили мы границею быть между принадлежащими Щвеции провинциями: Остроботниею, называемою также Каянскою землею, с Лапландиею и губерниями: Новгородскою и Карельскою в России, начиная от Пизамеки через Кеуритуярви, Тилликан-ярви, Маанселькенмеки, Суоменсуо, Маанселькенламби, Типазвора, Кортиломби, Селькесуо, которое также именуется Рапсуо, и лежит на хребте; далее через Калиоскенладва, Вокинладва и Сарвитопале до Иовара; оставить по сему в Королевском Шведском владении все то, что по левой и западной стороне сей границы находится — с тремя Лапландскими деревнями: Маансельке, Кидкеярви и Колеярви в Кемском и Торнеосском Лапмарках, с коих Шведские и прежде сбирали подати. От Иовара граница продолжается чрез середину озера Енаре и между Варангером и Неогдема, где межи оных трех деревень составляют границу даже до Северного моря. Лежащие вправо и к востоку от сказанного границы направления земли принадлежат Великому Государю, Царю и Великому Князю Федору Ивановичу, Самодержцу Всероссийскому, а Державнейшему Государю, Королю Сигизмунду — все то, что к западу или по левой стороне находится. Но люди, живущие в упомянутых трех деревнях; Маансельке, Кидкеярви и Колеярви, будут обязаны с женами, детьми и всем движимым имением переправиться чрез границу в принадлежащие Великому Государю, Царю и Великому Князю Федору Ивановичу, Самодержцу Всероссийскому, наследственные земли,8 и тех лапонцов, которые сбегут за границу в Швецию, должно поймать и возвратить с женами и имуществом. Имеют также оба Государи, всякий по свою сторону положенной ныне границы, беспрепятственно пользоваться оброками и доходами, кои им следуют. Для надежнейшего же узнания и наблюдения сей границы выкопаны рвы и поставлены рубежные знаки, за ком ни под каким видом впредь не преступать или завладеть вспаханным или не спаханным, лесом или водою, либо водить пчел или ловить зверей, или другим чем бы то ни было за границами пользоваться — ни Державнейшему Государю, Королю Сигизмунду, либо Штатгалтером и жителям его выборгской, Нейшлотской и Каянской провинции в Новгородский, Корельский и Лапландский или другие краи Великого Государя Царя и Великого Князя Федора Ивановича, ниже сему Великому Государю и Царю или Воеводам и подданным его — в провинции Выборгскую, Нейшлот[12]скую, Каянскую или Лапландию, которые со всеми доходами и правами подвластны Швеции. Сих границ должно с обеих сторон держаться так, как грамота сия показывает. Но буде случится, что с какой стороны переходят чрез границу и примутся за землепашество, порубку леса, скашивание сена, рыболовлю, или станут какими-либо другими выгодами пользоваться, то надлежит послать с обеих сторон поверенных людей в то место для исследования дела и преступника не оставить без наказания по заслугам, дабы предупредить впредки такого неустройства. Ежели подданные или состоящие в службе Великого Государя, Царя и Великого Князя Федора Ивановича переезжают чрез границу, то им от Королевско-шведского Правительства не делать никаких препятствий, равно как и Великий Государь, Царь и Великий Князь Федор Иванович обязывается езжающим за границу чиновникам и подданным Державнейшего Государя, Короля Сигизмунда отнюдь не мешать, выключая то, что купцы смежных. Государств, по содержанию мирного трактата, должны платить пошлины. Таковы мы Державнейшего Государя Сигизмунда, Короля Швеции послы: Мавриц-Иерансон, Ганс Гансон, Свен Петерсон и Герт Иестинг с отправленными от Великого Государя, Царя и Великого Князя Федора Ивановича, Самодержца Всероссийского, Его Царского Высочества поверенными: Иермолахом Феодоровичем Корробоа и Дьяком Афанасием Вильголинзин Малигена переговорили и заключили, как здесь написано, чего и твердо держаться до скончания мира. Также мы сию грамоту собственноручно подписали и к ней подвесили наши печати. Написано у границы Рапсуо, марта 25 дня 1596 г.

На обороте написано: Копия пергаментной грамоты, доставленной Русским Комиссаром касательно определения границ между Швециею и Россиею.

Сходство с сохраняемою в Королевском Шведском Государственном Архиве и в книге называемой — Muscovitica 1340-1661, стр. 183, переплетенною, древнею копиею, засвидетельствовал в Штокгольме 11 апреля 1827 года Олаф Сунделль, Секретарь Государственного Архива. Перевел: Карл фон-Кристиерсон.

Здесь мы признаем не лишним напомнить читателям, что на вопрос, заданный Архангельскому Генерал Губернатору, о важности и значении для России спорного участка (в действительности он никогда не был спорным), Архангельская администрация доставила следующие сведения об указанных участках в Лапландии:

1) “В атласе Российской Империи, состоящем из 46 карт, изданном в С.-Петербурге в 1792 году, на карте Архангельского Наместничества Норвежская граница обозначена рекою Поес и правым берегом озера Енарон (Еноре). Этой реки не нужно смешивать с Паз-рекою, так как она и в атласе 1792 года обозначена гораздо западнее Паз-реки и в прямом от севера к югу направлении к озеру Еноре.

2) Что со стороны Норвежскго правительства никогда не было споров на эти границы, и невозможно допустить, чтобы наши лопари при своей малочисленности могли основать постоянные жилища в чужом владении и вблизи Норвежской крепости Вардегус, и что обитающие в этих странах Русские лопари обращены в христианство Печенгским Чудотворцем Преподобным Трифоном и в жалованной грамоте Царя Ивана Васильевича, данной Преподобному Трифону 22 ноября 1557 года, упоминается о пожаловании монастырю на пропитание в вотчину морских губ: Мотовской, Позрецкой и Нявдемской; следователь[13]но, еще в те времена места эти принадлежали России. По мнению Архангельской администрации, не представляется никакой особенной надобности посылать чиновников для разграничения, а для соответственных распоряжений со стороны Норвежского Правительства послать лишь копии карты Архангельской губернии, где обозначена и граница.”

Вскоре после получения нашим Министерством Иностранных дел изложенных выше сведений Архангельского Генерал-Губернатора от шведского посла барона Пальмстиерн поступила новая нота, что шведское Правительство, уклоняясь от исторического рассмотрения предмета,9дело о границе предрешило на основаниях совершенно противоположных нашим воззрениям. Главным предметом нового условия об определении границ в Лапландии писал барон Пальмстиерн являются небольшие погосты Нейден, Пасвиг и Пейссен, близ Ледовитого океана, и чтобы путем дипломатической сделки согласиться о порядке разграничений, приняв за правило раздел упомянутых погостов таким образом, чтобы река Пасвиг составляла границу, которая пойдет вдоль этой реки до определенного пункта, с которого д. б. проведена черта до старой границы с Норвегией, и если при этом полное число российских лопарских семейств досталось бы на долю Норвегии, то им предоставлена будет свобода в отправлении богослужения.

Таким образом, в изложенном выше сообщении Архангельского Генерал-Губернатора доказаны были все права России на участки названные послом Пальмстиерн “спорными”, и наше Министерство Иностранных Дел, будучи в курсе дела, должно было совершенно отклонить домогательства Норвегии на часть Лапландии, завоеванную силою оружия наших предков, и потому заявление посла Пальмстиерн в ноте о тому, что “он уклоняется от исторического рассмотрения предмета этого дела”, можно объяснить лишь тем, как выше уже объяснено, что оно воспоследовало с предварительного согласия нашего Министра Иностранных Дел Графа Нессельроде.


[3]
1 При составлении этой статьи источниками служили: 1. Журн. Мин. Внутр. Дел 1840 г. XXXV. 2. Военно-энцикл. Лексикон т. I, III и VIII. 3. Справоч. Энцикл. Лексикон; 4. Ф. В. Булгарина, Россия ч. I и II, 5. Полевого, Столет. России ч. I. 6. Карамз. История Госуд. Росс. изд. Смирдина т. VI, VIII, IX, X, XI, и примеч. к тому VII и XI. 7. Северн. Арх. 1827 г. ч. XVII. 8. Арханг. Губ. Вед. 9. Рейнека, описание Белого моря; 10. Молчанов, описание Архангельск. губ.

[5]
2 Равдугою в Арх. губ. называются оленьи кожи, выделанные на подобие лосин и мало уступающие в доброте последним.

[9]
3 Чернышев, “Сев. Пчела” 1852 № 148.
4 Там же.

[10]
5 Чернышев, “Сев. Пчела” 1852 № 148.
6 Предание это приводит Карамзин, а между тем оно неизвестно ни колянам, на беломорам.

[11]
7 Ниже он назван Свеном Педерсоном.
8 Нужно полагать, что это те самые деревни, которые отправили в Москву уполномоченных для принятия присяги на подданство России после их завоевания в 1495 году, как сказано выше. От автора.

[13]9 В делах о государственных имуществах и о правах на владение ими историческая сторона дела всегда должна иметь и иметь первенствующее значение; если посол Пальмстиерн решился так выразиться в официальной своей ноте, то это можно объяснить только тем, что сделано это было с предварительного согласия нашего Министерства Иностранных Дел, что и подтверждается тем обстоятельством, что нота посла не только не вызвала никакого возражения, но всецело была принята. От автора.

 

Оригинал статьи - 5,8 мб

© OCR Игнатенко Татьяна, 2011

© Html И. Воинов, 2011

| Почему так называется? | Фотоконкурс | Зловещие мертвецы | Прогноз погоды | Прайс-лист | Погода со спутника |
начало 16 век 17 век 18 век 19 век 20 век все карты космо-снимки библиотека фонотека фотоархив услуги о проекте контакты ссылки

Реклама:
*


Пожалуйста, сообщайте нам в о замеченных опечатках и страницах, требующих нашего внимания на 051@inbox.ru.
Проект «Кольские карты» — некоммерческий. Используйте ресурс по своему усмотрению. Единственная просьба, сопровождать копируемые материалы ссылкой на сайт «Кольские карты».

© Игорь Воинов, 2006 г.


Яндекс.Метрика